Paths Not Taken: How Did Nomadism Affect Border-Making during National Delimitation in Central Asia?

Abstract

SUMMARY: The national delimitation of Soviet Central Asia in 1924 embedded a particular interpretation of nationhood into the constitutional structures of the Soviet Union. Pastoral nomadism was still common, and the dichotomy between sedentary and nonsedentary peoples became important in dividing nationalities: Uzbek versus Kyrgyz, Kazakh, and Turkmen. But the decision to build territorial national autonomies enhanced the importance of borders, and the logic of internal borders became insensitive to nomadic interests. The eventual project of national delimitation sidelined alternative viable scenarios for rearranging the region's populations and territories, such as a Central Asian Federation, economic raionirovanie , or embracing a nomadic perspective on space. Резюме: Понятие нации, положенное в основу конституционной структуры Советского Союза, сформировалось в ходе национального размежевания Средней Азии в 1924 г. Кочевое животноводство оставалось широко распространенным в регионе, и дихотомия между оседлыми и неоседлыми народами играла важную роль в дифференциации национальностей: узбеков и кыргызов, казахов и туркмен. Однако выбор в пользу создания территориальных национальных автономий повысил важность республиканских границ, а бюрократическая логика поддержания границ продемонстрировала нечувствительность к интересам кочевников. Окончательный проект национального размежевания заставил отказаться от альтернативных сценариев организации населения и территорий региона, таких как Среднеазиатская федерация, экономическое районирование или принятие кочевого восприятия пространства.